Евразийский союз не должен повторять ошибки Европы. Что должно объединять страны кроме экономики?
Евразийский проект, о котором заявлял Владимир Путин накануне своего избрания на третий срок президентом Российской Федерации, набирает обороты. Уже реально есть сдвиги в Украине, идет процесс консолидации с Казахстаном и с Белоруссией, и спикер Государственной Думы Сергей Евгеньевич Нарышкин все чаще и чаще обращается к необходимости создания Евразийского парламента, т.е. придание Евразийскому Союзу и политического, партийного измерения, не только экономического. Соответственно, этот процесс приходит сегодня в новую качественную фазу. Евразийский Союз начинает осмысляться как приоритетная задача российской внешней политики, о чем, собственно, и говорил Путин. Но сейчас это не просто слова, а уже мы доходим до действия.
В евразийской интеграции есть несколько уровней. Во-первых, это экономический уровень, продолжающий линию таможенного союза и ЕврАзЭС. Институты, направленные на эту экономическую интеграцию, были созданы довольно давно, но они работали в полсилы или в четверть силы. Сейчас они набирают обороты. Экономическая интеграция довольно успешно, хотя и не без определенных проблем, развивается. Чрезвычайно важное достижение на Украинском фронте, при Януковиче. Не смотря на сложность этой фигуры, и в значительной степени колебания его политического курса, мы имеем дело с все более и более активным включением Украины в этот процесс. Казалось бы, еще несколько лет назад говорить о каких-бы то ни было шагах Украины навстречу Евразийскому Союзу было просто абсурдно. Сегодня - это уже норма, и вовлечение Украины в процессы экономической интеграции с Россией и Казахстаном, и Белоруссией, на мой взгляд, это колоссальное достижение. Колоссальное достижение и Януковича, и тех сил, которые занимаются Евразийской интеграцией.
Но вот сегодня на повестке дня очень важный момент. С одной стороны - Россия вступила в ВТО, продемонстрировав тем самым, что евразийская интеграция не является альтернативным проектом ВТО. Но мы сейчас дошли до более важной стороны интеграционного процесса – это до идеологии интеграции, до ценностной системы интеграции, до политического, культурного и мировоззренческого измерения этой интеграции, потому что есть экономический аргумент: почему выгодно объединяться в Евразийский Союз. Это касается очень определенного среза наших обществ, тех, кто занят в сфере бизнеса, которые осознают новые возможности в этой интеграции. Но также есть еще и широкие сегменты общества, которые мыслят иначе. Конечно, им необходимо обоснование Евразийского Союза, им необходимо мировоззренческое обеспечение процесса евразийской интеграции. Именно об этом говорит Нарышкин, именно это стоит сегодня на повестке дня в вопросе создания Евразийского Союза. Т.е. мы объединяемся, постсоветское пространство объединяется, ради чего? Ради какого проекта? На какой ценностной системе? Какова идентичность этого Евразийского Союза будущего? И что это будет вообще за образование?
Вот для того, чтобы ответить на все эти вопросы, необходимо дать очень глубокий анализ того мира, в котором мы живем, оценить и взвесить позиции однополярного мира Западного, глобализации, глобального управления а также альтернативы многополярного мира, понять особенности эволюционного устройства всех тех обществ, которые входят в Евразийский Союз. Объяснить эту идентичность, напомнить о ней тем же самым обществам: и своим, и чужим, и создать некоторую идеологию интеграции, т.е. привлекательный для всех участников евразийской интеграции образ будущего, вписанный в те тенденции, которые развиваются в мировом масштабе. Одни из них способствуют этой интеграции. Но это, вообще, объединения.
Например, Европейская интеграция, хотя она переживает сложные времена; но это проект, который оказался реализуем, и который дал определенные положительные результаты. Но при этом отрицательные результаты мы можем наблюдать и мы можем их учесть, не повторяя ошибок, например, европейской интеграции. И одна из них была в том, что она была на чисто экономической основе, что европейцы не заложили идею европейских ценностей и общей истории европейских народов в качестве базовой линии интеграции. Поэтому, как только в Греции или, там, в Италии, Испании, Португалии в южной Европе начинаются экономические кризисы, аргументов у сторонников единой Европы не остается. Если не выгодно сохранять Грецию в зоне евро, значит надо выйти Греции из евро, или вообще выйти из Евросоюза. Таким образом, мы видим как раз на примере Европы ограниченность только экономической стороной интеграции. Соответственно, надо думать о других ценностных аспектах: об идеологии, о мировоззрении, об истории, об идентичности, о сходстве цивилизационных установок. И вот этот аспект, на мой взгляд, должен сейчас встать во главе угла.
Объединением государств и обществ в рамках Евразийского Союза не может быть одна только экономика. Экономика - отдельный сегмент этой интеграции. Еще должна быть культура, еще должна быть цивилизация, еще должна быть история. Интеграция должна быть интеграцией обществ, а не только правительств, интеграцией народов, и исторических сущностей, исторических единств, органических единств, которые представляют каждое конкретное общество постсоветского пространства в некую цельную историческую модель. Т.е. речь идет об очень тонкой работе. Для того чтобы осознать наши корни, наши идентичности, осознать, что нас сближает, описать эту ценностную систему и, описав ее ретроспективно, исторически, превратить в проект будущего. В этом отношении очень важно понять, на какой ценностной модели мы объединяемся: не либеральной ли? Но тогда почему мы объединяемся на либеральной основе, если Европа или Запад гораздо дальше по пути либерализма и защиты сексуальных меньшинств дошли, чем наше общество? И тогда надо объединяться с ними, если мы хотим модернизироваться и становиться еще более западными и либеральными, а не друг с другом, потому что мы друг друга будем в этом отношении только ограничивать. А если это не либеральная идеология, на основании которой мы объединяемся, то какая? И вот здесь очень серьезный вопрос. Отсюда возникают ценности консерватизма, традиционализма, новой версии истории стран постсоветского пространства, которая в нынешнем своем состоянии, особенно в эпоху антисоветской пропаганды, когда все кричали: «Долой Советский Союз!», «Долой тюрьму народов!», на самом деле, просто не соответствует требованиям интеграции.
Нам нужна другая, более равновесная версия нашей истории: и казахской, и белорусской, и украинской, и русской, в которой я бы подчеркивал наше цивилизованное единство, которая иначе описывала целый ряд эпизодов советского прошлого и царского прошлого. И вот этот образ истории, предполагающей возможность нового будущего, объединения на новых основаниях, с учетом новых ценностей, новых позиций – все это необходимо сейчас создать. Вопрос: кто это будет создавать?
Я полагаю, что это задача по созданию такой идеологии евразийской интеграции, в общем, в значительной степени может быть делегирована таким общественным организациям (НГО) и неправительственным организациям как евразийское движение, которое я возглавляю, которое 25 лет борется за этот проект не зависимо от того, поддерживают его или не поддерживают власти в условиях, когда это соответствует общему курсу, и когда это полностью противоположно. Мы верны идее, и это мы доказали. Но также с точки зрения института власти я полагаю, что Государственная Дума, которая в совершенно новом качестве сегодня существует, поскольку стала совершенно иным политическим институтом, нежели она была раньше, может справиться с этой функцией наряду с администрацией президента, которая занимается интеграцией со структурами ЕврАзЭС, с МИДом и т.д. Я полагаю, что необходимо создать такого рода штаб, интеллектуальный штаб интеграции, где бы мы продумывали форумы, мероприятия, объединяющие не только политическую и экономическую элиту наших стран, которые входят в Евразийский Союз, но и общество. Нам необходима евразийская интеграция общества.
