Развитие ситуации в Афганистане в 1979 г. — вооруженные выступления исламской оппозиции, мятежи в армии, внутрипартийная борьба и особенно события сентября 1979 года, когда лидер НДПА Н.Тараки был арестован и затем убит по приказу отстранившего его от власти Х.Амина — вызвали серьёзное беспокойство у советского руководства. Оно настороженно следило за деятельностью Амина во главе Афганистана, зная его амбиции и жестокость в борьбе за достижения личных целей.
При Амине в стране развернулся террор не только против исламистов, но и против членов НДПА, бывших сторонниками Тараки. Репрессии коснулись и армии, главной опоры НДПА, что привело к падению её и без того низкого морального боевого духа, вызвало массовое дезертирство и мятежи. Советское руководство боялось, что дальнейшее обострение ситуации в Афганистане приведет к падению режима НДПА и приходу к власти враждебных СССР сил. Более того, по линии КГБ поступала информация о связи Амина в 1960-е годы с ЦРУ и о тайных контактах его эмиссаров с американскими официальными представителями после убийства Тараки.
В результате было решено готовить устранение Амина и замену его более лояльным СССР лидером. В качестве такового рассматривался Б.Кармаль, чью кандидатуру поддерживал председатель КГБ Ю.Андропов.
При разработке операции по свержению Амина было решено использовать просьбы самого Амина о советской военной помощи (всего с сентября по декабрь 1979 г. было 7 таких обращений). В начале декабря 1979 г. в Баграм был направлен так называемый «мусульманский батальон» (отряд специального назначения ГРУ, специально сформированный летом 1979 г. из советских военнослужащих среднеазиатского происхождения для охраны Тараки и выполнения особых задач в Афганистане).
Решение об устранении Амина и о вводе советских войск в Афганистан было принято на заседании Политбюро ЦК КПСС 12 декабря 1979 г.
К положению в «А».
1. Одобрить соображения и мероприятия, изложенные тт. Андроповым Ю. В., Устиновым Д. Ф., Громыко А. А. Разрешить им в ходе осуществления этих мероприятий вносить коррективы непринципиального характера. Вопросы, требующие решения ЦК, своевременно вносить в Политбюро. Осуществление всех этих мероприятий возложить на тт. Андропова Ю. В., Устинова Д. Ф., Громыко А. А.
2. Поручить тт. Андропову Ю. В., Устинову Д. Ф., Громыко А. А. информировать Политбюро ЦК о ходе выполнения намеченных мероприятий".
14 декабря в Баграм был направлен батальон 345-го гвардейского отдельного парашютно-десантного полка, для усиления батальона 111-го гвардейского парашютно-десантного полка 105-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, который с 7 июля 1979 г. охранял в Баграме советские военно-транспортные самолеты и вертолеты. Одновременно Б.Кармаль и несколько его сторонников были тайно привезены в Афганистан 14 декабря и находились в Баграме среди советских военнослужащих.
16 декабря было произведена попытка убийства Амина, но он остался жив и Б.Кармаля срочно вернули в СССР. 20 декабря из Баграма в Кабул был переброшен «мусульманский батальон», который вошел в бригаду охраны дворца Амина, что существенно облегчило подготовку к запланированному штурму этого дворца. Для этой операции в середине декабря в Афганистан прибыли также 2 спецгруппы КГБ.
К переброске в Афганистан, кроме сухопутных войск, также была подготовлена 103-я гвардейская воздушно-десантная дивизия из Белоруссии, которая уже 14 декабря была переброшена на аэродромы в Туркестанском военном округе.
25 декабря начался ввод советских войск в Афганистан. В Кабуле части 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии к полудню 27 декабря, закончили десантирование посадочным способом и взяли под свой контроль аэропорт, блокировав афганскую авиацию и батареи ПВО. Другие подразделения этой дивизии сосредоточились в назначенных районах Кабула, где получили задачи по блокированию основных правительственных учреждений, афганских воинских частей и штабов, других важных объектов в городе и его окрестностях. Над Баграмским аэродромом после стычки с афганскими военнослужащими установили контроль 357-й гвардейский парашютно-десантный полк 103-й дивизии и 345-й гвардейский парашютно-десантный полк. Они также обеспечивали охрану Б. Кармаля, которого с группой ближайших сторонников вновь доставили в Афганистан 23 декабря.
Начальник управления «С» (нелегальная разведка) ПГУ КГБ Ю.Дроздов, находившийся тогда в Кабуле, позднее вспоминал, что 27 декабря примерно в 15.00 по местному времени в разговоре по телефону Андропов сказал ему: «Не хотелось бы, но придется», добавив «Это не я тебя посылаю», после чего перечислил всех членов Политбюро, бывших в комнате рядом с ним.
План операции был утвержден представителями КГБ СССР и Министерства обороны СССР (Б. С. Иванов, С. К. Магометов), завизирован генерал-лейтенантом Н. Н. Гуськовым (начальник оперативной группы Штаба ВДВ, прибывшей в Афганистан 23 декабря), генерал-лейтенантом КГБ В. А. Кирпиченко (заместителем начальника ПГУ КГБ[1]), Е. С. Кузьминым, Л. П. Богдановым и В. И. Осадчим (резидент КГБ СССР). Руководство силами и средствами осуществлялось с пункта управления «Микрон», развернутого на стадионе, здесь находились генералы Николай Никитович Гуськов, Султан Кекезович Магометов, Борис Семенович Иванов и Евгений Семенович Кузьмин, а также из советского посольства, где генерал Вадим Алексеевич Кирпиченко и полковник Леонид Павлович Богданов обеспечивали координацию их действий и отслеживали изменения обстановки в стране. Они постоянно находились на прямой связи с Москвой. Действиями спецгрупп КГБ руководил генерал-майор Ю. Дроздов, а «мусульманского батальона» — полковник ГРУ В. Колесник
Непосредственное руководство штурмом осуществлял полковник КГБ Григорий Иванович Бояринов, начальник Курсов усовершенствования офицерского состава (КУОС) КГБ СССР.
Участники штурма были разбиты на две группы: «Гром» — 24 чел. (бойцы группы «Альфа», командир — замначальника группы «Альфа» М. М. Романов) и «Зенит» — 30 чел. (офицеры специального резерва КГБ СССР, выпускники КУОС; командир Я. Семенов). Во «втором эшелоне» находились бойцы так называемого «мусульманского батальона» майора Х. Т. Халбаева (520 человек) и 9-я рота 345-го отдельного гвардейского парашютно-десантного полка под руководством старшего лейтенанта Валерия Востротина (80 человек).
Нападавшие были одеты в афганскую форму без знаков различия с белой повязкой на рукаве. Паролем опознания своих были окрики «Яша» — «Миша».
Днем 27 декабря во время обеда Х.Амин и многие его гости почувствовали себя плохо, некоторые, в том числе и Амин потеряли сознание. Это было результатом спецмероприятия КГБ. Жена Амина немедленно вызвала командира президентской гвардии, который начал звонить в Центральный военный госпиталь и в поликлинику советского посольства, чтобы вызвать помощь. Продукты и сок были немедленно направлены на экспертизу, а повара были задержаны. Во дворец прибыла группа советских врачей и афганский доктор. Советские врачи, не осведомленные о спецоперации, оказали помощь Амину. Эти события насторожили афганскую охрану.
В 19:10 группа советских диверсантов на автомашине приблизилась к люку центрального распределительного узла подземных коммуникаций связи, проехала над ним и «заглохла». Пока часовой-афганец приближался к ним, в люк была опущена мина и через 5 минут прогремел взрыв, оставивший Кабул без телефонной связи.
Штурм начался в 19:30 по местному времени. За пятнадцать минут до начала штурма бойцы одной из групп «мусульманского» батальона, проезжая через расположение третьего афганского батальона охраны, увидели, что в батальоне объявлена тревога — в центре плаца стояли командир и его заместители, а личный состав получал оружие и боеприпасы. Автомобиль с разведчиками «мусульманского» батальона остановился возле афганских офицеров, и они были захвачены, но афганские солдаты открыли огонь вслед удаляющейся машине. Разведчики «мусульманского» батальона залегли и открыли огонь по атакующим солдатам охраны. Афганцы потеряли убитыми более двухсот человек. Снайперы тем временем сняли часовых у вкопанных у дворца в землю танков.
Затем две самоходные зенитные установки ЗСУ-23-4 «Шилка» «мусульманского» батальона открыли огонь по дворцу, а ещё две — по расположению афганского танкового батальона охраны для того, чтобы не допустить его личный состав к танкам. Расчеты АГС-17 «мусульманского» батальона открыли огонь по расположению второго батальона охраны, не позволяя личному составу покинуть казармы.
На 4 БТР спецназовцы КГБ двинулись ко дворцу. Одна машина была подбита охраной Х. Амина. Подразделения «мусульманского» батальона обеспечивали внешнее кольцо прикрытия. Ворвавшись во дворец, штурмующие «зачищали» этаж за этажом, используя в помещениях гранаты и ведя огонь из автоматов.
Хотя значительная часть солдат бригады охраны сдалась (всего было пленено около 1700 человек), часть подразделений бригады продолжала оказывать сопротивление. В частности, с остатками третьего батальона бригады «мусульманский» батальон сражался ещё сутки, после чего афганцы ушли в горы.
Одновременно со штурмом дворца Тадж-Бек группами спецназа КГБ при поддержке десантников 345 парашютно-десантного полка, а также 317-го и 350-го полков 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии были захвачены генеральный штаб афганской армии, узел связи, здания ХАД и МВД, радио и телевидение. Афганские части, дислоцированные в Кабуле были блокированы (в некоторых местах пришлось подавлять вооруженное сопротивление).
В ночь с 27 на 28 декабря в Кабул из Баграма под охраной сотрудников КГБ и десантников прибыл новый афганский лидер Б. Кармаль. Радио Кабула передало обращение нового правителя к афганскому народу, в котором был провозглашен «второй этап революции».
В ходе штурма Тадж-бека, погибло 10 офицеров спецназа КГБ, 6 человек из «мусульманского батальона» и 9 десантников. Погиб и руководитель операции — полковник Бояринов. Почти все участники операции были ранены. Также от огня своих погиб находившийся во дворце советский военный врач полковник В. П. Кузнеченков (посмертно его наградили орденом Красного Знамени).
С противоположной стороны погибли Х. Амин, его два малолетних сына и около 200 афганских охранников и военнослужащих. Также погибла находившаяся во дворце жена министра иностранных дел Ш.Вали. Вдова Амина и их дочь, раненная при штурме, отсидев несколько лет в кабульской тюрьме, затем выехали в СССР.
Убитых афганцев, в том числе и двух малолетних сыновей Амина, похоронили в братской могиле неподалеку от дворца. Амина похоронили там же, но отдельно от остальных. Никакого надгробия на могиле поставлено не было.
Несмотря на то, что в военном плане операция была проведена успешно, сам факт убийства главы государства стал трактоваться западными странами, как свидетельство советской оккупации Афганистана, а следующих руководителей ДРА (Кармаль, Наджибулла) руководство этих стран называло марионеточными лидерами.
В апреле 1980 года около 400 сотрудников КГБ СССР, имевших отношение к операции, были награждена орденами и медалями. Получили правительственные награды также около 300 офицеров и солдат «мусульманского» батальона.
За героизм, проявленный в операции «Шторм 333», штурме дворца Амина «Тадж-бек» в Дар-Уль-Амане в период Афганской войны, звания Героя Советского Союза были удостоены:
Бояринов, Григорий Иванович (ПГУ КГБ СССР) — Указ Президиума ВС СССР от 28.04.1980 г. (посмертно).
Исаков, Михаил Иванович (МВД СССР) — Указ Президиума ВС СССР от 04.10.1980 г.
Карпухин, Виктор Фёдорович (ПГУ КГБ СССР) — Указ Президиума ВС СССР от 28.04.1980 г.
Козлов, Эвальд Григорьевич (ПГУ КГБ СССР) — Указ Президиума ВС СССР от 28.04.1980 г.
Колесник, Василий Васильевич (ГШ.ВС) — Указ Президиума ВС СССР от 28.04.1980 г.
Заместитель руководителя операции полковник запаса Олег Балашов:
-Мы знали, что практически идём на смерть, но «это надо сделать». Не хочу сказать, что боялись, но как-то неуютно было. Нам 100 грамм налили обязательных войсковых. Но, грубо говоря, они просто не лезли… Мне жизнь спасла ФРГшная каска. Одна пуля попала в триплекс. Удержал. Две другие — в сферу. Выдержала. Ну а то, что бронежилет был весь в лохмотьях — это уже ерунда… 80 % наших бойцов были ранены, но мы своё дело сделали.
