В недавней статье в "Вашингтон Пост" сенаторы Джон Маккейн, Линдсей Грэхем и Джозеф Либерман приводили доводы в пользу усиления вмешательства США в сирийскую гражданскую войну.
Они призвали предоставить сирийским повстанцам оружие, разведданные и обучить их. Они также призвали Соединённые Штаты поддержать установление безопасных зон внутри Сирии, которые будут защищены мощью ВВС США и другими средствами (но не наземными американскими войсками). Непринятие этих мер, утверждали они, затянет кровавую гражданскую войну в Сирии, будет способствовать популярности таких исламских радикалов как аль-Каида, увеличит шансы попадания сирийского химического оружия в опасные руки и приведёт к тому, что США будут лишены доступа к стране после падения режима Асада.
Важный шаг формулирования эффективной стратегии ограничивается реалистичными и достижимыми целями. Значительное сокращение длительности сирийской войны, определение того, какие группировки одержат верх, и взятие под контроль самого угрожающего оружия Сирии посреди хаотичных боевых действий - это цели, которые находятся, скорее, вне досягаемости для американских стратегов, по крайней мере, по разумной цене. Аргументация сенаторов в пользу американской интервенции подразумевает способность влиять на события в Сирии за пределами того, что выглядит осуществимым. Если американская интервенция не сможет быстро окончить войну или быстро взять под контроль сирийское химическое оружие, то Соединённые Штаты рискуют оказаться в ситуации усиливающейся эскалации со всё большим использованием воздушной силы и даже наземных войск в попытке достичь целей кампании. Как только США свяжут себя большими и видимыми обязательствами, престиж США окажется под угрозой, что вынудит американских политиков продолжать добавлять ресурсы в надежде на достижение чрезмерно амбициозных целей.
Однако это не означает, что Соединённм Штатам следует избегать конфликта. В действительности в Сирии есть важные и достижимые цели, которые можно достичь с небольшим риском и по скромной цене. Вместо того, чтобы пытаться влиять на ход гражданской войны в Сирии, что по большей части вне контроля Вашингтона, американским стратегам лучше сконцентрироваться на укреплении дипломатической позиции Америки и создании возможностей ведения войны нерегулярными вооружёнными формированиями, которые будут важны в будущих конфликтах в регионе. Скромная и тщательно ограниченная интервенция в Сирии, скоординированная с суннитскими союзниками Америки, которые уже являются участниками в войне, укрепит крайне важные отношения и возможности ведения войны нерегулярными вооружёнными формированиями, которые потребуются Соединённым Штатам и их союзникам в будущем.
Конфликт в Сирии является лишь одним фронтом в продолжающемся соперничества между Ираном и союзниками Америки на западной стороне Персидского залива. Это соперничество в прошлом всегда разворачивалось в виде опосредованных боевых действий в Ливане и Йемене, и следующим нетрадиционным полем боя может стать Ирак. Если Иран станет ядерным государством, то соперничество почти наверняка усилится. Независимо от результата в Сирии американские союзники в Персидском заливе должны готовиться к более интенсивному соперничеству в сфере безопасности с Ираном.
Страны Совета сотрудничества государств Персидского залива (ССПЗ) наращивают свои обычные вооружённые силы, в особенности скоординированные системы противоракетной обороны, чтобы противодействовать угрозе иранских баллистических ракет. Однако реальные боевые действия в последние годы велись повстанческими ополчениями, которые обычно вооружались и обучались Ираном и некоторыми странами. Например, Катар, чьи войска специального назначения сыграли большую роль в свержении режима Каддафи в Ливии, вместе с Саудовской Аравией является крупным спонсором повстанцев в Сирии. С другой стороны, захват на этой неделе 48 советников Корпуса стражей иранской революции сирийскими повстанцами иллюстрирует роль Ирана в этой стране.
Такой тип нетрадиционных боевых действий наверняка продолжит оставаться наиболее обычным проявлением соперничества в области безопасности между Ираном и региональными странами. "Хезболлах" в Ливане, различные полувоенные формирования в Ираке и сегодняшнее обучение и поддержка, которые Иран предоставляет про-асадовским ополчениям в Сирии, демонстрируют опыт Ирана в этом виде боевых действий. Региональные страны очень заинтересованы в том, чтобы расширить свои собственные возможности ведения войны нерегулярными вооружёнными формированиями, если они не хотят отстать от Ирана в продолжающемся соперничестве в области безопасности.
Гражданская война в Сирии предоставляет благоприятную возможность Соединённым Штатам и их союзникам сделать именно это. Для Соединённых Штатов поддержка сирийских повстанцев представляла бы собой классическую кампанию специальных операций, стандартную операцию сил специального назначения. Такие операции, как правило, являются тайными и обычно проводятся во взаимодействии с региональными союзниками. Так, сотрудники американской разведки и разведки стран ССПЗ, а также силы специального назначения могли бы использовать кампанию специальных операций в Сирии в качестве благоприятной возможности для обмена навыками и знаниями, также для совместного использования ресурсов, укрепления доверия и организации совместных оперативных мероприятий. Такой боевой опыт был бы крайне полезным в будущих чрезвычайных ситуациях. Что также важно, это убедило бы региональные страны, что Соединённые Штаты будут являться надёжным союзником против Ирана.
По идее, целью совместной кампании специальных операций США-ССПЗ в Сирии является свержение режима Асада и установление правительства, дружественного по отношению к интересам США и стран Персидского залива. Однако стратегам следует понимать, что кампании специальных операций являются уязвимыми проектами без гарантии успеха. На их естественное развитие могут уйти годы, в течение которых будет много возможностей для конфузов. Сирийская война оказалась такой же грязной, как и любая другая современная война чужими руками, когда обе стороны, судя по всему, виновны в военных преступлениях. Вместо того, чтобы брать на себя обязательства в отношении цели свержения режима Асада - труднодостижимой задачи, которая может привести к неприятному усилению эскалации, США следует ограничиться целью наращивания опыта и знаний коалиции для ведения войны с нерегулярными вооружёнными формированиями.
Но чтобы повысить шансы достижения этой ограниченной цели, стратегам следует расширить участие США, выведя его за пределы сегодняшних ограничений. Им не следует исключать предоставление повстанцам помощи смертельного действия, которую не предоставляют другие партнёры. Советникам и инструкторам спецназа США следует позволить посещать лагеря повстанцев, в которых они укрываются, в Турции и Сирии. Наконец, американским стратегам следует рассмотреть ограниченное применение мощи ВВС - например, беспилотников для сбора разведданных и непосредственной авиационной поддержки. Так как главной целью США будет наращивание возможности ССПЗ ведения войны с нерегулярными вооружёнными формированиями, то сотрудникам разведки и спецназа ССПЗ следует передать руководство, а американские сотрудники будут их поддерживать. Такой подход станет самым оптимальным для наращивания в целом потенциала альянса по проведению спецопераций, одновременно ограничив уязвимость и риски для США.
Некоторые, без сомнения, будут критиковать такой подход как использование гуманитарной катастрофы в Сирии для того, чтобы позволить США и их союзникам улучшить эти неприглядные методы. Исторической аналогией может служить гражданская война в Испании в конце 1930-х, ещё одна очень безобразная гражданская война, которую великие державы Европы использовали для того, чтобы привести в полную готовность свои военные доктрины перед Второй мировой войной. Согласно такой точке зрения, интервенция только усилит страдания Сирии и сделает Соединённые Штаты соучастником грязной войны.
Однако в той мере, в какой интервенция США для поддержки их союзников укорачивает войну и ускоряет конец режима Асада, это сохранит жизни и уменьшит страдания в Сирии. Интервенция США не может гарантировать такой результат, и американским стратегам не следует связывать престиж США с таким результатом. Но, как мы это видели на Балканах в 1990-е, оставаться в стороне в то время, когда бушует гражданская война, также несёт в себе моральные проблемы. В противоположность этому, когда была оказана, наконец, внешняя поддержка в виде советников для хорватских и боснийских ополчений, то боевые действия вскоре закончились. Никто не может гарантировать аналогичный результат в Сирии. С другой стороны, мы видим, что сейчас переживает Сирия. Хотя окончание войны не должно являться целью весьма ограниченной интервенции, которая здесь обсуждается, однако шансы прекращения боевых действий на подходящих условиях кажутся выше, чем в отсутствие интервенции.
Кроме того, ведение войны с нерегулярными вооружёнными формированиями является будущим, к которому должны готовиться США и их союзники. Когда сенаторы Маккейн, Грэхем и Либерман - наиболее агрессивные выборные чиновники в Вашингтоне - исключают использование обычных наземных войск, то стратеги должны сделать вывод, что их арсенал для решения будущих вызовов безопасности пуст. Так как опыт Ирака и Афганистана всё ещё свеж в памяти, то разработчики стратегии будут весьма неохотно использовать обычные наземные войска в будущих чрезвычайных ситуациях. Среди немногих остающихся инструментов - сотрудники разведки и спецопераций, действующие методами нерегулярных боевых действий совместно с союзниками. Оказание поддержки суннитским союзникам в Сирии улучшит навыки ведения войны с нерегулярными вооружёнными формированиями и оперативное взаимодействие, а также подготовит Соединённые Штаты и их союзников к будущим чрезвычайным ситуациям. И это может даже окончить войну и сохранить жизни.
