Визит турецкого премьер-министра Реджепа Эрдогана в Германию получился сенсационным. Турция продемонстрировала, что более не нуждается в Евросоюзе, и пусть ЕС сам попросит о членстве, если ему нужно.
И это – после 25 лет переговоров о вступлении. Акции ЕС уже не котируются или в наследнице Османской империи проснулись имперские амбиции?
Начиналось все довольно прозаически. Эрдоган прибыл в Берлин, чтобы принять участие в открытии самого большого турецкого посольства за рубежом. Можно сказать, проявил уважение к Германии, наглядно показал, какую большую роль страна играет для Турции. «Не существует государства, которое с точки зрения экономики было бы для нас важнее, чем Германия, и нет в Европе места центральнее, чем Берлин», – заявил Эрдоган. В ответ канцлер Ангела Меркель устроила личную встречу. Тоже признак уважения. Не только к стране Турции, постоянно растущему рынку сбыта немецких товаров, но и к местным туркам, коих в Германии проживает около трех миллионов.
Далее – переговоры, во время которых самоуверенный Эрдоган делает ряд смелых заявлений и довершает это откровением: если Турция не вступит в Евросоюз до 2023 года, она снимет свою кандидатуру. «Но так долго нас задерживать не будут, не так ли?» – добавил Эрдоган.
Учитывая, что Турции для вступления в ЕС предстоит выполнить порядка 35 требований, из которых на сегодня реализовано только одно, перспективы соединения с союзом представляются туманными. Особенно при условии, что турецкая сторона считает требования неуместными, а значит, не станет усердствовать в их исполнении.
Чтобы сделать такой шаг, который сделал турецкий премьер, надо на 110% быть уверенным в собственных силах, потому что многие страны ЕС воспримут это как жест открытого пренебрежения. С одной стороны, Турция сейчас действительно сильна. Страна – в числе 15 мощнейших экономик мира, одно из самых быстроразвивающихся государств в Европе с ростом экономики за 2011 год 8,5%. Уникальным образом страна сумела свести воедино такие несочетаемые, казалось бы, вещи, как ислам и демократия. И сегодня Турцию неслучайно называют лидером мусульманского мира. С другой стороны, в последнее время Турцию, мягко говоря, недолюбливают. Даже в Германии нашлось три тысячи человек, которые встретили визит Эрдогана размалеванными плакатами и гневными лозунгами. И хотя такая «свита» найдется у каждого политика, по факту Турция находится в очень непростом геополитическом положении. В своем регионе, ближневосточном, у нее сложились очень непростые отношения с Сирией – страны находятся на грани вооруженного конфликта. Поссорилась с Израилем – на неопределенный срок замороженным оказалось сотрудничество в военно-политической сфере. Но это еще полбеды. Задержав самолет, следовавший из Москвы, Турция ухудшила отношения с Россией. Единственный «друг», оставшийся у Турции, – США. Но с США дружить непросто. Америка не допустит того, чтобы Турция доросла до статуса доминантной державы в регионе: это поставит под угрозу ее собственные интересы на Ближнем Востоке, и Эрдоган не может этого не понимать.
В довесок в Турции по-прежнему не решены проблемы этнических меньшинств – армян и курдов. Армяне требуют компенсацию за события начала прошлого века, которые они полагают геноцидом своих соотечественников, а курды борются за создание своего собственного государства. Численность и ареал расселения обоих народов делает весьма непростыми отношения с Арменией, Ираком, Ираном и уже упомянутой Сирией.
По итогам социологического опроса, проведенного в Турции, более 40% опрошенных не нравится проводимая властями внешняя политика, и только 20% она импонирует. Судя по тому, как Эрдоган разбрасывается партнерами на политической арене, он окончательно определился с особым планом на будущее для своего государства, схожим в названии с тем, что когда-то сформулировали в Иране: «Ни Восток и ни Запад, но ислам» за тем исключением, что вместо «ислама» можно поставить «Великий Туркестан». Когда-то в Турции существовал проект под названием «Великий Туран», или «Пояс Турана». Проект получил жизнь в начале 90-х годов прошлого века. Сразу после подписания Беловежских соглашений, знаменующих распад СССР, тогдашний премьер-министр Турции Тургут Озал (Turgut Özal) бросил лозунг: «Великий Туркестан от Средиземного моря до Китайской стены». По мнению Озала, в новое союзное образование, во главе которого станет Турция, может быть включен ряд государств, где проживают тюркские народы: Азербайджан, государства Средней Азии и отдельные регионы, такие как Крым.
Эрдоган не сомневается в экономической мощи своего государства. Кроме того, он решил воспользоваться взрывоопасной ситуацией в соседней Сирии, где в скором времени власть может смениться, и тогда официальный Дамаск можно будет взять под свою опеку. Турецкому народу остается надеяться, что страна сможет «вытянуть» ситуацию с большим количеством сирийских беженцев.
К слову, для Германии положение, в котором Турция становится лидером в своем регионе и не претендует на членство в ЕС, выгодно. Меркель недаром говорила о «привилегированном партнерстве» для Турции. У Германии есть смысл сотрудничать с Турцией в двустороннем порядке, продавая ей свои товары, и нет смысла впускать в ЕС нового лидера, который, скорее всего, не довольствуется обычным членством, согласившись на роль второго плана. Учитывая имперские амбиции Турции, она начнёт тянуть одеяло на себя.
Собственно, Турцию в ЕС когда-то активно «сватали» США. Им было важно, чтобы страна, будучи членом НАТО, в этом союзе играла роль юго-восточного форпоста на пути у СССР и его союзников. Но хотела ли этого сама Турция? Похоже, что не очень.
