Сложившийся в Турции тактический альянс между премьер-министром Реджепом Тайипом Эрдоганом и движением, возглавляемым теологом Фетуллой Гюленом, распадается. И этот распад грозит быть весьма болезненным.

Трения между Эрдоганом и движением Гюлена обострились после озвученных в конце декабря аппаратом премьера сообщений о том, что в его личном кабинете были обнаружены подслушивающие устройства. По утверждению Эрдогана, ответственность за установку жучков лежит на «глубинном государстве» (широкое понятие, используемое для обозначения реакционных элементов внутри турецкой политической системы и вооруженных сил, действующих вне рамок закона).

За последнее десятилетие правительство Эрдогана – при помощи последователей Гюлена, широко представленных в турецких СМИ, судебной системе и полиции – серьезно ограничило политическое влияние военных. Так что инцидент с установкой вполне может являться одной из попыток строптивых генералов вернуть себе хоть часть утраченной власти.

Но некоторые обозреватели говорят о возможности того, что прослушивающая аппаратура могла быть установлена представителями движения Гюлена. «Люди, сыгравшие важную роль в ослаблении влияния военных в глубинном государстве, могли попытаться сами заполнить образовавшийся пробел», – высказал предположение 27 декабря в интервью каналу CNN Türk бывший официальный представитель Эрдогана Акиф Беки (Akif Beki).

Движение Гюлена известно главным образом созданием по всему миру обширной сети исламских школ, а также владением значительными медиа-холдингами. Последователи Гюлена на территории Турции считались одной из важнейших сил, которые помогли Эрдогану и его умеренно-исламистской Партии справедливости и развития в установлении гражданского контроля над военными и ослаблении жесткого разделения между церковью и государством.

Теперь же, когда генералитет находится в подчинении, основа для альянса между Эрдоганом и Гюленом начала размываться. «Доверие между двумя этими группировками исчезло, и теперь коалиция совсем перестала функционировать по причине отсутствия общности целей, которая имелась у них когда-то, – отмечает политический обозреватель турецкой газеты Milliyet Кадри Гурсель (Kadri Gursel). – Пропали точки соприкосновения».

С укреплением контроля Эрдогана над властью у премьер-министра отпала необходимость искать эти точки соприкосновения, подчеркивает доцент стамбульского Университета Мармара и эксперт по правоцентристской политике Турции Юксел Таскин (Yuksel Taskin). «Когда шла борьба с военными и гражданско-бюрократической олигархией, он предоставил движению Гюлена слишком много власти, – говорит ученый. – Он не желает работать под давлением этой группировки. Ему нужно ограничить их власть. Такова логика политических событий».

Первые признаки конфликта начали проявляться почти год тому назад, когда в феврале 2012 года прокуратура предприняла попытку допросить главу турецкой разведки Хакана Фидана (Hakan Fidan) в связи с предполагаемыми действиями его агентства MİT, призванными положить конец продолжающейся десятилетиями мятежной деятельности вооруженных курдских повстанцев.

Расследование, в ходе которого в зал заседаний в итоге мог быть вызван в качестве свидетеля защиты сам Эрдоган, заставило премьера протолкнуть через парламент законопроект, предоставивший ему право вето на допрос руководителя службы разведки.

По утверждению журналиста Ахмета Шыка (Ahmet Şık), занимавшегося расследованиями и написавшего книгу о движении Гюлена, следствие являлось, по сути, борьбой за власть между двумя влиятельнейшими фигурами Турции – Эрдоганом и Гюленом.

«Тайип Эрдоган усмотрел в этом наступление лично на себя и ответил еще более резкими действиями, – прокомментировал он. – Это было естественно».

Считается, что превратившись из преследуемого в охотника, турецкая разведка MİT открыла охоту на гюленистов. Эрдоган «дал MİT указание внести в черный список бюрократов, близких к кругам Гюлена, дабы избавиться от них», – пишет обозреватель Эмре Услу (Emre Uslu) из англоязычной газеты Zaman Today, которая, как считают, симпатизирует движению Гюлена.

В стране происходит не только чистка рядов полиции, государственной службы и судебной системы от сотен сторонников Гюлена. Сейчас Эрдоган нацелился на частные школы, являющиеся, по имеющимся данным, важным источником дохода и новых последователей для движения.

П имеющимся оценкам, ежегодно эти школы («даршаны») подготавливают порядка 1,2 млн учащихся для очень непростых вступительных экзаменов в турецкие высшие учебные заведения. Согласно исследованию, опубликованному в сентябре 2012 года Турецкой торговой палатой, эти школы, коих насчитывается более четырех тысяч, превратились в бизнес стоимостью в миллиарды долларов, включающий в себя обширную издательско-распространительную сеть.

Правда, сколько точно этих школ связано с движением Гюлена, неизвестно.

Судьба же этих школ теперь представляется лакмусовой бумажкой, которая покажет, в каком направлении будет развиваться борьба между премьером и религиозным деятелем.

7 декабря министр образования Омер Динчер (Ömer Dinçer), отвечая на вопросы во время церемонии открытия одной из школ, выказал некоторое смягчение позиции властей, отодвинув дату закрытия школ на 2014 год. Никаких объяснений такой перемене дано не было.

71-летний Гюлен, проживающий в добровольном изгнании в Пенсильвании, пока старается избегать публичной конфронтации с премьер-министром по означенным фронтам. Однако в ноябрьском видеообращении к своим сторонникам он был настроен весьма решительно.

«Когда закрывают наши дома, надо открывать общежития. Когда закрывают общежития, надо строить дома. Когда закрывают школы, надо строить университеты. Когда закрывают один университет, надо открывать 10 новых школ, – сказал он. – Надо идти вперед, не останавливаясь в своем движении».