Всемирный банк признал казахстанско-узбекскую границу одним из самых проблемных участков Центральной Азии.
Авторы доклада «Ведение бизнеса», подготовленного Всемирным банком, в разделе «Трансграничная торговля» отмечают, что приграничная коррупция и проволочки осложняют торговые и экономические связи в Центральной Азии.Из-за того, что два государства не могут отрегулировать проход товаров на границе двух стран, ежегодно бизнес теряет порядка $1 млрд, считают эксперты. Товарооборот между Казахстаном и Узбекистаном примерно равен этой сумме. Если граница закроется на длительный период, то бизнес обеих стран будет ежегодно терять до $3 млрд.
Граница двух государств проходит по четырем основным участкам – «Гижт куприк», «Майский», «Капланбек» и «Яллама». На каждом из них – коррупция и многочасовые очереди.
Проход границы с узбекской стороны может затянуться на несколько часов, не говоря уже о большегрузных машинах, они порой простаивают по пять-шесть дней. В этом году были зарегистрированы случаи летальных исходов среди переходящих границу. Независимые узбекские СМИ сообщили, что при переходе КПП недавно умерла беременная женщина.
Такое положение дел на руку лишь работникам КПП, так как здесь можно неплохо заработать, оказывая дополнительные услуги. Например, заполнение таможенной декларации стоит 500 тенге с человека на казахстанском участке и 1000 сум на узбекском. Оформление документов стоит до $70, проезд большегрузных машин – от $200 и выше. Пограничники двух стран договариваются заранее о ценах на те или иные услуги, чтобы они не сильно разнились и не вызывали лишние вопросы у граждан.
В основе взаимной нелюбви пограничников двух стран, по мнению экспертов, – не афишируемое соперничество Узбекистана с Казахстаном за лидерство в регионе. Хотя именно оно, как показывает исследование Всемирного банка, как раз подтачивает возможности экономического сотрудничества двух стран. Эксперты Всемирного банка, проанализировав приграничную ситуацию в ЦА, приходят к неутешительному выводу: поводов для потенциальных конфликтов на этой почве не становится меньше. В последнее время периодически возникают перестрелки на границах Узбекистана с Таджикистаном и Кыргызстаном, в недавнем прошлом они происходили и на территории Узбекистана с Казахстаном.
То, что особую обеспокоенность вызывает именно граница РК и Узбекистана, объясняется тем, что это самая протяженная граница в Центральной Азии. Она составляет 2159 км и состоит из многих спорных участков. Есть и другой важный аспект: в 7 из 12 приграничных районов РК титульным этносом являются казахи, но в ЮКО много узбеков, и это может быть чревато территориальными претензиями. Как известно, в начале 2000-х годов пограничные проблемы между Узбекистаном и Казахстаном уже имели место, когда Ташкент в одностороннем порядке принял решение об обустройстве спорных участков. При поведении работ были нарушены права больше 50 граждан РК и зафиксирована гибель 4 выходцев из Казахстана. Односторонняя демаркация границ, предпринятая Узбекистаном, вылилась в заметное ухудшение отношений двух стран, которые удалось наладить лишь в 2004 году, после решения о двусторонней демаркации границ. Однако, несмотря на то что этот процесс был завершен, на границе двух стран возникали перестрелки и происходили незаконные похищения людей.
Еще одна сложность в приграничных отношения – это то, что оба государства так и не решились подписать Оттавскую конвенцию о разминировании границ и отказе от противопехотных мин. Узбекистан заминировал часть своей границы с Таджикистаном, Кыргызстаном и Туркменистаном, которые как раз подписали конвенцию. От подрыва на этих минах погибли уже свыше 200 человек, но Узбекистан не связан никакими международными обязательствами по недопущению минирования границ.
Потенциальной угрозой остается и вывод войск из Афганистана в 2014 году и возможная активизация исламистского подполья. Например, в начале 2000-х пик напряженности на границе РК и Узбекистана как раз был связан с активизацией афганских боевиков, пытавшихся прорваться на территорию соседнего государства.
В 2000 году узбекская сторона выступила с заявлением, что через совместную с РК границу боевики пытались перевезти радиоактивный груз, который хотели потом переправить в Пакистан. Тогда расследование ЦРУ показало, что данный груз предназначался для радикалов из «Аль-Каиды». Хаос в Афганистане – это потенциальная угроза на границе Узбекистана и Казахстана, что уже показала история. Сегодня Ташкент не создает препятствий для прохождения своей границы лишь войскам НАТО, которые используют Северный путь поставки грузов в Кабул и платят за него десятки миллионов долларов Узбекистану.
Вместе с тем специалист по Центральной Азии Александр Князев не согласился с оценками Всемирного банка об актуальности проблемы казахстанско-узбекистанской границы. Он отметил kursiv.kz, что более сложным для Казахстана является участок границы с Кыргызстаном, через который идет подавляющее большинство наркотиков, а с Узбекистаном этой проблемы почти нет.
«Пограничные проверки на границе с Узбекистаном значительно жестче, это во многом объясняется разностью экономических моделей двух стран. Здесь нужно вместе искать пути либерализации. А та же кыргызская граница либеральна до такой степени, что является, по сути, коридором контрабанды сразу из нескольких стран: Китая, Таджикистана, Афганистана, Пакистана. Проверки на участке границы с Узбекистаном гарантируют более высокую степень легальности всех товарных и людских потоков. Кыргызская граница пересекается очень быстро за небольшую взятку – таковы издержки тамошнего либерализма. За $100 любой преступник, находящийся в международном розыске, любой погранпост в Кыргызстане может пройти», – считает Князев.
Руководитель службы стратегического планирования в Ассоциации приграничного сотрудничества РК Александр Собянин отметил kursiv.kz, что также не согласен с выводами международных экспертов об особой опасности и напряженности на казахстанско-узбекской границе. Он называет ее одной из самых спокойных, учитывая, что ситуация на остальных границах куда более агрессивна. Достаточно вспомнить «минную войну» на узбекско-таджикской границе или массовые драки и регулярные убийства на границах узбекских, таджикских и кыргызских анклавов в трех странах Ферганской долины.
«В 2011 году в интервью казахской прессе я говорил неоднократно о том, что «нежное время для Казахстана кончилось». Я имел в виду то, что в 1991–2010 годы по совершенно разным причинам в политической стабильности Казахстана были заинтересованы США, Россия, Китай и Евросоюз. Такая ситуация была уникальной для Центральной Азии, и этот период закончился в 2011 году. Сейчас можно твердо говорить о том, что чем дальше идет РК вместе с Россией и Беларусью по пути евразийской интеграции в рамках ТС, ЕЭП и ОДКБ, с тем более жесткими событиями она будет сталкиваться. И не стоит питать иллюзий, что силовые структуры РК к этому полностью готовы. Отсюда и возникают разговоры о приграничных вопросах и проблемах», – сказал Собянин.
Эксперт отметил, что в реальности нет «увиденной» многими политологами «ориентации Узбекистана на США, а Казахстана – на Россию». РК, по его словам, сохраняет политическую суверенность, идя в интеграции только по пути экономического и военного сотрудничества. А Узбекистан, уже в силу своего центрального в регионе положения и демографического доминирования над соседями, не может себе позволить ориентацию только на США.
«Другое дело, что для Казахстана то, что Узбекистан впервые за двадцать с лишним лет «тихого сна» начал открываться, – это больше, чем вопросы границы. Ташкент открывает пока только экономику, но неминуемо и открытие общества. И этот процесс не временный, а навсегда. В этом раскрытии Узбекистана, как и в случае с Казахстаном в 1991–2010 годах, сейчас одинаково заинтересованы США, Россия, ЕС и КНР. Поэтому стоит ждать появления «нового тигра», сначала в виде быстрого роста экономической мощи, затем и военно-политической силы. И можно быть уверенным в том, что найдутся международные силы, которые будут в 2014 году прилагать усилия, чтобы поссорить Каримова с Назарбаевым», – подчеркнул Собянин.
