В России нарастает конфликт между властью и обществом, а в мире идет война между Китаем и США
Максим Шевченко поделился со «Свободной Прессой» своим видением места России в мире и позиции российских властей по отношению к народу. Что ждет нас в ближайшем будущем, как изменится геополитическая карта мира и жизнь людей, и как мы можем на это повлиять — мы поговорили обо всем этом и многом другом.
Вопрос: — За последние годы многие известные политики кардинально меняли свои взгляды на власть. Раньше вы тоже были ближе к власти, не так оппозиционно настроены. Что меняется: люди, политики? Или меняется сам президент, и к нему притягиваются люди различных взглядов и настроений?
— Я не считаю, что история и политика состоят из человеческих эмоций. Путин просто не оправдал тех ожиданий и надежд, которые мы, и я лично, с ним связывали. В 2000-м году, после ельцинского времени, которое было ужасным временем распада и разрушений, казалось, что пришли здоровые силы, которые обладают хотя бы инстинктом государственности и национального суверенитета. Но оказалось, что пришли те же самые ельцинисты, только в погонах: менее флексибельные, более жадные. Все, что они сделали — просто отняли у бенефициаров ельцинской эпохи примерно половину, а вернее, 51%, чтобы иметь контрольный пакет. И продолжились те же самые ельцинские реформы. Реформа монетизации, пенсионная, здравоохранения — это все общая тенденция неолиберального курса. Мы это стали понимать позднее.
Менялся мой взгляд, сначала я тоже был обольщен возможностью для России создать работающее общество, подобное, например, немецкому — у нас была база для этого.
Сейчас они считают себя господами, владеющими огромными дворцами, огромными имениями с огромной толпой слуг. Они считают себя вправе ими быть, они уверили себя в этом. И окружающие их политтехнологи тоже уверили их в том, что они по праву являются новыми боярами, графами, князьями, баронами. Это мне показалось омерзительным. Я всегда выступал за демократию, народовластие, нормальное человеческое общество. То, что мы сейчас видим — это катастрофа, которая нависла над страной.
У нас полный развал системы соцобеспечения. Система здравоохранения не смогла справиться с не очень сложной эпидемией. Это не чума, только 15% заболевает тяжелой и средней формой, и 1−1,5% нуждается в экстренной помощи в виде подключения к аппаратам ИВЛ.
Среди нас много поклонников разного строя. Но мы поняли, что эта власть обманывает нас не идеологической конструкцией, она обманывает в нас людей. Мы ей доверяли, мы полагали, что она будет властью для людей, а она сказала людям, что вы просто быдло. Когда Сергей Полонский сказал, что тому, у кого нет миллиарда, не о чем говорить с ним — он был наказан. Но на самом деле он просто проговорился о том, о чем они говорят между собой. Это и есть их девиз.
Я прошел путь от человеческого ожидания до понимания и полного человеческого неприятия того, с чем мы имеем дело.«СП»: — Мы не можем не понимать, что это так или иначе закончится. Кто или что может заменить нынешнюю власть? Какие изменения могут произойти, и возможно ли изменения демократическим путем?
Вопрос: — Мы не можем не понимать, что это так или иначе закончится. Кто или что может заменить нынешнюю власть? Какие изменения могут произойти, и возможно ли изменения демократическим путем?
— Есть исторический процесс, он является процессом объективным, во многом материальным. Надо понимать, что эта власть исходит не изнутри, она не от нас зависит. Она является просто частью внешнего, глобального, большого мира империализма, который рассматривает нашу Родину как захваченную территорию. И эта власть, сколько бы она ни говорила о России, она является смотрящей империализма за этой территорией. Задача этой власти — внушать нам, что мы и они — это одно целое. Но это не так.
Они решают задачу отношений с Вашингтоном, с Пекином, с Брюсселем, еще с кем-то. Но не ради нас — ради себя. Когда Сталин вел переговоры с Черчиллем, Рузвельтом, Чан Кайши, он делал это ради советского народа, а не чтобы лично быть принятым где-то в Потсдаме. Это его просили, чтобы он приехал. Было понятно, что без него невозможно решить судьбу мира. А эти, нынешние, стучатся в разные двери. Сейчас Европа отказывается их пускать, они пошли в Пекин продавать нефть.
Каким образом изнутри мы можем скинуть власть, которая не зависит от нас, не зависит от нашего выбора, от нашей оценки их деятельности? Даже если их рейтинги будут отрицательными — они не покраснеют и не уйдут. Потому что они отвечают не перед нами, а перед международными хозяевами: кредитными организациями, валютными организациями, теми, кто у них покупает нефть и газ. А мы — ширма, декорация, массовка.
Я не знаю, каким мирным путем эту власть можно попросить подвинуться.
Сейчас принимают такие законы о выборах, которые просто обессмысливают участие в них: голосование по интернету, по почте. Самовыдвиженцы не могут идти на выборы, а партии попадают под жесточайший контроль в администрации президента, вплоть до того, что будут там рассматривать списки. Единственная партия, которая будет упираться этому — это КПРФ, хотя я прекрасно понимаю, что участие в системной политике требует определенных связей и контактов с политическим центром.
Нам остается гражданское общество. Нам остается как русским людям в позднюю эпоху Николая I — свою горечь выплескивать в текстах, в словах, в том, что называется общественное мнение.
Запад не выпустит Россию из своих когтей. Если будет либеральный Майдан — хозяева не изменятся. Хозяева боятся только одного: если мы выступим с лозунгами о полной национализации всей собственности и иностранного капитала на территории нашей страны. Причем не выкупа — а экспроприации.
Борьба за права, за свободы — это правильные вещи, но побочные. Нам надо вернуть национальные богатства нашей Родины в руки народа.
Вопрос: — Какое-то изменение может прийти из внешнего окружения?
— Не может. Внешние окружение заинтересовано в том, чтобы Россию держать в виде колонии. Единственная надежда — на большой конфликт империалистических держав, США и Китая, который дает шанс патриотическим силам внутри страны, как Первая Мировая война дола шанс национальному освобождению нашей Родины от эксплуатации иностранного капитала, когда советская власть сказала, что ни по каким долгам царского и временного правительства она отвечать не будет.
Для этого должен быть кризис, и я вижу, что в мире серьезный кризис назревает.
«Кто угодно, лишь бы против «Единой России»
Вопрос: — Чтобы сменилась власть, должны быть люди, которые придут на ее место. Почему левая оппозиция так разрознена, ее лидеры находятся в конфликте?
— В КПРФ есть человек 50, которых можно назвать пиитиками. Несколько человек можно назвать в «Левом фронте». Можно назвать Захара Прилепина. Но какой конфликт между нами?
Я считаю, что со всеми людьми, которые сегодня выдвигают претензии власти, которые говорят с патриотических позиций, а тем более лево-патриотических — нам с ними по пути. Не обязательно объединяться в одну политическую организацию.
Идеология, с которой Захар Прилепин всегда выступал — нормальная, он займет свою нишу. Вопрос в том, какой сегмент партия «За Правду» должна взять, чтобы пройти в Госдуму и дальше голосовать против «Единой России». Это самое важное. Если вы голосуете как «Единая Россия» по экономическим и политическим вопросам — грош вам цена, политические проститутки.
Почему я с КПРФ: они никогда не голосовали за правительства Медведева, они воздержались по Мишустину, были против по Пенсионной реформе и так далее. Если в Думе будет несколько партий — допустим, «Справедливая Россия», «За Правду», блок КПРФ — которые будут выступать по ключевым социальным вопросам одинаково — то, я думаю, это был бы хороший результат.
Вопрос: — Возможно единство левых сил?
— «Левые», «правые» — это условности. Есть конкретная повестка. Я отказался от дискуссии с Платошкиным: зачем мне его оскорблять или разговаривать на повышенных тонах с ним, надо разговаривать по конкретной текущей повестке. Так же и с Захаром Прилепиным, и с Николаем Новичковым и с другими.
Поддерживаете ли вы, допустим, действия правительства в ситуации с коронавирусом? Я считаю эти действия преступными, направленными на ограбление народа. Думаю, в этом у нас с Захаром Прилепиным есть совпадение. По Пенсионной реформе — совпадение. По Крыму — совпадение. По Донбассу — тоже совпадение. А в чем тогда разногласие? По поводу исторических вопросов? Они не актуальны, я так думаю. По поводу Путина? Ну, я не знаю. Могут быть разногласия. А могут и не быть. Свою электоральную нишу — тех, кто не ходит на выборы и не голосует за КПРФ, считая «коммуняками» или кем-то еще — тех вполне заберет «За Правду».
И конкурируя с Малофеевым «За Правду» как раз будет сдвигаться в левую сторону. Это же хорошо, будет подогревать эти вопросы.
Но КПРФ остается единственным ядром по-настоящему левой коалиции. Хотя и к КПРФ у меня есть вопросы, например, по последней статье Зюганова о русском вопросе.
Вопрос: — В целом у КПРФ, «За Правду» и других близких к левому направлению сил — электорат больше, чем у «Единой России»?
— У «Единой России», я считаю, электората вообще нет. Электорат «Единая Россия» — это чиновники, это те, кого можно контролировать и заставить проголосовать. Это военные, бюджетники, сотрудники полиции. А в свободном формате, мне кажется, за «Единую Россию» голосуют люди, у которых вообще нет позиции, и которых можно купить за 1,5 тыс. рублей, и которые думают «лучше не будет, а дальше смерти не сошлешь».
Власть имущие организуют победы «Единой России» с одной целью: они понимают, что, проиграв, могут пойти под суд. На будущих выборах должен быть лозунг: «Кто угодно, лишь бы против «Единой России». Любой ценой «Единая Россия» должна получить сокрушительное поражение.
Бездна, в которой находится Россия
Вопрос: — Вы сказали, есть ощущение катастрофы. Можете расшифровать?
— Это катастрофа во внутренней и внешней политики. Внутренняя в комментариях не нуждается: мы все увидели, в каком состоянии система здравоохранения, а это один из ключевых маркеров бытия страны. По поводу системы образования Матвиенко ясно дала понять, она заявила, «в дистанционном образовании много плюсов, мы будем его вводить наряду с традиционным». Хотя потом, когда поднялась волна протестов, она сказала, что такого не будет.
Нет врачей, нет учителей — значит, плевать на нацию.
Сейчас начали вбрасывать национальный вопрос, стали нападать на татар. Это просто отвлечение внимания от той бездны, в которой находится страна.
Во внутренний политике произошел провал всех проектов. Назовите хоть один нацпроект, который удался. А «Программа 2020», которую пиарила «Единая Россия»? Ни одна стратегическая программа внутри страны не реализована.
Национальный долг России превысил долг Советского Союза на момент его распада. По данным Центробанка, сейчас внешний долг составляет $ 450 млрд, а тогда был $ 110 млрд. Из $ 450 млрд большая часть — долги госкорпораций.
Плюс конфликт элит: значительная часть элит является клиентелой Вашингтона, и образовалась часть элит, которая является клиентелой Пекина, а между Пекином и Вашингтоном разворачивается глобальное стратегическое противостояние.
И во внешней политике стратегическая концепция энергетической сверхдержавы, к которой Путин шел, и из-за которой мы воевали с Грузией, с Украиной, с Беларусью, полезли в Сирию — она тоже не реализована. «Северный поток» теперь окупится только через 100 лет, потому что выясняется, что Евросоюз может принять норму об энергетической квоте — о том, что компания, которая прокладывает трубы и занимается инфраструктурой, не имеет право гнать свой газ в объеме более 50%. У Газпрома были расчеты окупить за 50 лет, а теперь только за 100. Это называется катастрофа.
Утрата стратегической свободы во внешней политике, разрушение социального пространства и полная утрата контакта с обществом — во внутренней. Как это еще назвать, кроме как катастрофа.
Вопрос: — Огромное количество людей говорят в комментариях, что Вы не переболели коронавирусом, что вам заплатили и вы все врете. Как вы считаете, с чем связано такое настроение людей?
— Я на этих людей не сержусь. Потому что я понимаю, что люди находятся в ситуации стресса и паники, и виновником паники является государство, которое нормально и вовремя не объяснило людям, что происходит. Во-первых, мы помним, как Малышева и Мясников говорили, что все нормально. Я сам в это верил. И мне участковый врач говорил, что это не страшнее ОРВИ или гриппа. Еще 23 марта Анна Попова говорила Познеру, что у нас все хорошо.
Во-вторых, меры, которые предприняла власть в виде самоизоляции — оскорбительны и унизительны для людей. Они напоминают не заботу о людях, а попытку от них отделаться. Людей как будто заперли в чулане, чтобы не мешались. Причем ни кормить, ни поить их никто не собирается. И это вместо того, чтобы почувствовать от власти какие-то усилия.
Допустим, можно было ввести особый регламент работы предприятий, чтобы они не обанкротились: разделить людей на три смены, ввести обязательные защитные костюмы. Да, это были бы затраты, но их было бы меньше, чем при полной остановке, как сейчас.
Я обычно стригусь у парикмахера рядом с домом. Когда я прихожу к нему стричься, он один и я один. Но сейчас ему почему-то тоже нельзя работать. Помыть машину негде, мойки все закрыты — а они только в Москве давали работу десяткам тысяч людей. Как можно заразиться от мойщика — я понять не могу. Не говоря о том, что они могут в масках и перчатках работать. Не закрылось только то, что приносит доход тем, кто связан с властью. Не закрылись магазины — а разве хоть одна торговая сеть работает без того, чтобы отстегивать власти? Не пострадают банки, фармацевтические компании. Я зашел в аптеку купить маску, мне предлагают 50 масок за 1,6 тыс. рублей. По одной не продают. А что делать тем, для кого это сумма соизмерима с их ежемесячной зарплатой?
Поэтому возникает ощущения, что нам врут — потому что власть путается в показаниях, и что нас бросили на произвол судьбы, а то, что делается — это злые действия. Значит, это все делают масоны, инопланетяне, враги, Билл Гейтс — кто угодно, только не Путин, потому что как он может бросить свой народ.
И третье: Шевченко переболел и говорит, пожалуйста, остерегайтесь этой болезни — это не вписывается в картину мира людей. Поэтому «Шевченко заплатили».
Война, которая уже идет
Вопрос: — Мир после коронавируса. Каким будет наше существование?
— Коронавирусная блокада нанесла серьезный удар по мировой экономике. ООН просто больше не существует, мы его не видим. Государственная бюрократия разных стран укрепила свои позиции. Евросоюз находится в достаточно тяжелой ситуации. Конституционный суд Германии запретил Бундесбанку покупать еврооблигации. Ранее, покупая ценные бумаги Европейского центрального банка, Германия вкладывала деньги в оказание помощи более слабым государствам и таким образом обеспечивала стабильность Евросоюза. То, что Конституционный суд Германии вынес такой запрет, говорит о том, что есть конфликт меду Германией и Евросоюзом. Я не уверен, что Евросоюз выйдет из него победителем.
Звучит голос НАТО, Столтенберг открыто обвиняет Китай и Россию в том, что они скрывают данные о коронавирусе. Россию здесь серьезно не рассматривают, но это сигнал российским элитам, что Россию признают как купленную Китаем. Идут взаимные обвинения между Вашингтоном и Пекином.
Китайцы лихорадочно выстраивают систему безопасности вокруг себя, готовясь к войне. Я не думаю, что возможна прямая война между Китаем и США, но быть войне на перифериях, в экономических отношениях. Китай очень легко обезвредить — достаточно сделать так, чтобы суда не шли по Южно-Китайскому морю. Создать шелковый путь Китай так и не сумел — украинский Майдан был одним из препятствий на пути этого проекта, в итоге сухопутного пути у Китая нет. В Южно-Китайском море китайцы в конце апреля захватили острова, и американцы готовы там к эскалации. Это самый важный морской торговый коридор, по которому идет большая часть произведенного Китаем товара.
В июле или в августе Трамп, скорее всего, ударит по Ирану или по Ливану с Хезболлой. Разница в том, что Хезболлу можно бомбить безнаказанно, у них нет серьезной системы ПВО. Российские С-400 не будут вмешиваться, и иранцы должны будут либо бросить Хезболлу на произвол судьбы, либо вмешаться, что позволит американцам уже атаковать Иран. И узкий пролив будет перекрыт.
Китай потеряет все, что скупил в Африке, им заблокируют сделки по Европе, арестуют китайские счета в США и в Европе. В ответ китайцы говорят, что на них приходится 67% внешнего долга США. Но американцы легко от этого откажутся — это все застраховано, и за счет арестованных на территории США китайских активов акционерам компенсируют потери. На самом деле, Китай находится в более слабой ситуации, а стало быть, и Россия тоже.
Поэтому я думаю в мире будет нарастать эскалация — вплоть до серьезных локальных войн. Без войны Трамп может уже сейчас съезжать из Белого дома. Без войны он не будет переизбран, и тогда демократы устроят показательную расправу над Трампом и над всей его командой и всеми теми, кто его поддерживал в мире — в частности над Путиным.
Поэтому ситуация очень серьезная, напряженная. Война уже идет, только слепые могут этого не видеть, только глухие могут этого не слышать, только глупые могут этого не понимать.
Источник: 19rus.info
