74-летний Рифат Асад - это дядя Башара Асада, который играл видную роль в сирийском аппарате и, как нередко утверждают, несет ответственность за бойню в городе Хама в 1982 году.

После неудавшейся попытки отобрать власть у старшего брата Хафеза он был вынужден покинуть страну, а сейчас полагает, что держит в руках ключи к спасению единства Сирии.

Способен ли клан Асадов, который стоит у власти на протяжение 42 лет, удержать в руках будущее Сирии? 74-летний Рифат Асад в этом убежден. В 1984 году младший брат Хафеза Асада (он руководил Сирией железной рукой с 1970 года до своей кончины в 2000 году) и дядя Башара Асада был вынужден отправиться в изгнание за границу после неудачной попытки отобрать власть у старшего брата.

Рифата, который до того момента играл видную роль в политическом, полицейском и военном аппарате Сирии, нередко обвиняют в руководстве наступлением на «Братьев-мусульман», поднявших бунт в Хаме в феврале 1982 года. По различным оценкам, в результате массированного обстрела города погибли от 20 000 до 40 000 человек, в том числе - большое число мирных жителей.

Обычно он воздерживается от публичных заявлений и избегает СМИ. Мы встречаемся с ним в особняке на авеню Фош. Этот человек, который лишился власти 27 лет назад и живет вместе с четырьмя женами, полагает, что держит в руках ключи от спасения единства Сирии. По его словам, они позволят различным группам существовать в мире друг с другом и освободиться от «страха, который порождают экстремизм и бесконечная война».

Рифат Асад по-прежнему отрицает причастность к трагедии в Хаме. Он объясняет, что стал козлом отпущения для «президента Хафеза Асада и даже «Братьев-мусульман», которые впоследствии были вынуждены окончить конфликт. Хафез был президентом и главнокомандующим, поэтому именно он отдавал приказы. Во время нападения на Хаму у меня были политические, а не военные обязанности в Дамаске».

Все это позволяет легко провести параллель между событиями 1982 года и гражданской войной, которая бушует в Сирии на протяжение уже 18 месяцев: почти те же самые протагонисты и десятки тысяч смертей. С одной стороны, мы видим опирающийся на алавитов режим и поддерживающие его группы (курды, христиане), с другой - восстание суннитского большинства во главе с «Братьями-мусульманами». Рифат, который уже не первый десяток лет выступает за смягчение режима, открытость общества и более равномерное распределение власти между группами населения, не удивлен нынешним всплеском насилия в стране:

«В 2001 и 2005 годах я сделал публичные заявления о том, что случится в будущем. Исторически Сирия со времен Великой Сирии [проект сирийских националистов, который должен был простираться от Саудовской Аравии до Египта и включать в себя часть Турции и Ирака, Иорданию, Израиль, Ливан… прим.ред.] всегда состояла из различных сообществ, народов, этносов и религий. В Сирии сосуществование сообществ стало исторической нормой».

«Я отказался от власти, чтобы не разрушить государство»

Рифат жил в Женеве, Париже, Лондоне и Испании и даже на некоторое время вернулся в Сирию в 1992 году после смерти матери, однако был вынужден вновь покинуть страну, когда его брат начал подготовку к передаче власти Башару. Сам он утверждает, что его противостояние с братом и племянником носит прежде всего идеологический характер, и что, если бы в 1984 году он бы захотел взять в руки власть, у него были для этого средства:

«Все это не было и сейчас не является личным конфликтом за власть. У меня была власть в Сирии в течение нескольких месяцев. Когда я был в изгнании в Женеве в 1984 году, в армии хотели устроить государственный переворот и поставить меня во главе, но я ответил категорическим отказом. Я не хотел разрушить государство…»

Он стремится стать спасителем, который предложит третий путь, помимо раздела страны и безжалостной и бесконечной войны между различными группами. С 2011 года он говорит о необходимости создания переходного комитета из представителей обоих лагерей, который сможет положить конец кровопролитию:

«У меня есть решение для Сирии. Первыми с моим предложением согласились «Братья-мусульмане». И это доказывает его жизнеспособность! Башар готов его принять, Россия также может согласиться, но Иран возражает. Ирану не нужно разрешение ситуации в Сирии, потому что сегодня главная международная проблема - это Сирия, а не Иран. Иран заинтересован в продолжении конфликта, так как тот отвлекает от него внимание, и отвергает все компромиссы. Нам нужно заставить Иран уступить. Мы уважаем Иран и персидский народ. Но у Ирана - чрезмерно большие амбиции, которые превышают его реальные возможности».

Рифат, разумеется, является алавитом, что, однако, не мешает ему поддерживать тесные связи с королем Саудовской Аравии, который выступает защитником всех суннитов. Он поддерживает постоянный контакт с Саудовской Аравией и другими странами Персидского залива, которые оказывают ему поддержку:

«Никто не может помешать мне вернуться в Сирию. Я уверен, что большая часть населения в обоих лагерях поддерживает мое возвращение. Сражающиеся против режима войска - это бывшие активисты партии Баас и бывшие военные, которые по большей части до сих пор верны мне. Не все те, кто дезертировал (и перешел на сторону восстания), были суннитами. Там есть даже люди из моей родной алавитской деревни, которые руководят свободной армией… Башар не просто так пытается время от времени заигрывать со мной…»

«Сирийское руководство лишилось разума и чувства меры»

Французская дипломатия также попыталась предложить свой третий путь в лице бежавшего из страны молодого генерала Манафа Тласа, который входил в близкое окружение Башара Асада и является сыном бывшего министра иностранных дел. При упоминании его имени Рифат только смеется: «Это - несерьезно, он никого не представляет, его никто не примет…»

Рифат непоколебимо уверен, что его ждут как спасителя, и утверждает, что «сегодня вернуться и провести реформы сирийского государства будет проще, чем 20 лет назад. Потому что все осознают необходимость перемен. Большинство людей отвергают режим. Сирия хочет жить в безопасности, и поэтому не должна представлять угрозы для соседей, а соседи не должны представлять опасности для нее. Тем не менее, сирийское руководство уже давно думает только о власти и лишилось разума и чувства меры».

По словам Рифата, Башар играл с огнем, и ситуация вышла из-под его контроля. Под давлением своих иранских союзников и «Хезболлы» он попытался имитировать их модель и сформировать религиозные отряды, которые в Иране (стражи революции) и Ливане («Хезболла») стали даже сильнее регулярной армии.

Однако в Сирии алавитские отряды устраивали бесчинства, что вызвало жесткую реакцию и привело к формированию нацеленных против них суннитских ополчений. «Случаи дезертирства из армии участились после конфликта между экстремистскими религиозными отрядами, алавитами с одной стороны, и связанными с «Братьями-мусульманами» суннитами - с другой. В начале конфликта режим под давлением иранцев и русских даже стимулировал дезертирства. Это позволяло ему говорить о конфликте двух армий и избежать обвинений в уничтожении собственного народа. Регулярная армия даже поставляла современное оружие и боеприпасы свободной армии!»

«Анархия, хаос, распространение химического оружия»

Рифат Асад признает, что поиск разумного и логичного решения становится все более трудной задачей.

«В конце прошлого года все было бы проще: конфликт еще не приобрел нынешние масштабы и не включал в себя столько стран. Страсти и страхи слишком сильны. С учетом нынешнего климата и тем, и другим тяжело принимать рациональные решения. Это тем сложнее, что все пути сегодня ведут в Сирию. Эта страна занимает центральное и важнейшее положение в регионе и привлекает внимание Турции, Ирана, Израиля, Иордании, Саудовской Аравии, России, США, Франции, Великобритании… Ситуация может обостриться еще больше. Самая главная опасность - это анархия, хаос и распространение химического оружия».

Рифат предлагает рассматривать события в Сирии в более широкой перспективе текущих политических преобразований во всем арабском мире, и в частности - прихода к власти исламистов в Турции, Ливии, Египте, Тунисе, Газе, Марокко и, возможно, в скором времени в Сирии:

«За последние десятилетия «Братьям-мусульманам» удалось заработать немалый опыт и влияние в арабском мире, а сегодня они используют стремление народов к переменам. «Братья-мусульмане» представляют собой главную оппозиционную силу в регионе. Однако проблема в том, что они не принимают различия и меньшинства. Я же хочу защитить меньшинства. Они представляют собой жизненно важный элемент региональной стабильности, что совершенно ясно «Братьям-мусульманам», которые стремятся лишить меньшинства любой возможности жить друг с другом. Такое сосуществование меньшинств, которые придерживаются сильной концепцией нации, было частью национального самосознания Сирии на протяжении всей ее истории, и поэтому допустить его уничтожение просто нельзя. Этот вопрос касается не только Сирии и сирийцев. Если оно исчезнет, в будущем это создаст почву для гораздо более жестоких и кровопролитных конфликтов с использованием куда более разрушительного оружия».

Рифат Асад живет в своем собственном мире, в котором борьба за власть, ее захват и удержание любыми средствами были главной и единственной целью на протяжение десятилетий. Он, безусловно, глубоко заблуждается насчет своей способности повлиять на события в Сирии и стать спасителем страны. Он не может в полной мере оценить неприятие клана Асадов, который стал настоящим воплощением жестокости, цинизма и бесчинств. В то же время, он прекрасно знает Сирию, ее хрупкость, наслоение различных групп, которые угнетают других, а затем и сами оказываются в положении угнетенных. В конечном итоге, никто не заинтересован в том, чтобы эта страна погрузилась в хаос и утянула за собой в пучину войны весь регион.

Надера Буазза (Nadéra Bouazza), Эрик Лезэ (Eric Leser), ("Slate.fr", Франция)